В Грузии есть прецедент, когда женщина выиграла судебный процесс против своего начальника по делу о сексуальных домогательствах.
В Грузии есть свой Харви Вайнштейн – человек, который превратился из известной и успешной публичной персоны во всеми порицаемого насильника, которого сразу несколько женщин обвинили в сексуальных домогательствах.
Одна из женщин открыто рассказала о том, что ее изнасиловали - не побоявшись реакции общества, которое в таких случаях склонно обвинять не насильника, а жертву.
Но для того, чтобы понять, насколько далеко Грузии до равноправия, достаточно перечислить вот эти несколько фактов:
В Грузии до сих пор похищают “невест”;
По-прежнему практикуются селективные аборты;
Часты случаи семейного насилия;
На работе женщинам платят меньше, чем мужчинам;
Собственность родителей наследуется сыновьями, дочери, как правило, остаются ни с чем - несмотря на то, что с правовой точки зрения наследники равны.
52,3 процента населения Грузии женщины, из них более 36 процентов имеют высшее образования (это на четыре процента больше, чем показатель у мужчин). В июле 2020 года были приняты гендерные квоты для партий, которые хотят попасть в парламент. В результате по итогам выборов 31 октября 2020 года, из 150 новых парламентариев 58 - женщины, по сравнению с 21 в предыдущем парламенте (около 15 процентов).
Тем не менее в политике в целом женщин очень мало. Новое правительство пока не сформировано, а среди 11 членов предыдущего были только три женщины.
В последнем по времени рейтинге гендерного равноправия (2019 год) Грузия занимает 74 место из 144-х стран.
В последнее десятилетие обсуждение идей равноправия вышло далеко за пределы неправительственного сектора, который первым познакомил с ними общество. Грузинских приверженцев феминизма теперь часто можно встретить среди представителей творческих профессий.
JAMnews решил поговорить с некоторыми из них о том, каково это - быть феминисткой в патриархальном обществе.
В жизни художницы из Кутаиси Лии Уклеба был период, когда ей посвящались ток-шоу и акции протеста, а еще угрожали отлучением от церкви, изгнанием из страны и убийством.
Самый влиятельный человек страны - Католикос-патриарх грузинской православной церкви Илия Второй, сказал о ее картине, что “такого оскорбления [чувств верующих] в Грузии еще не было”.
Картина называется “Богородица с игрушечным пистолетом”. На ней - беременная богородица с приставленным к виску пистолетом, будто собирается покончить с собой.
До “Богородицы” картины Лии никогда не пользовалась таким “вниманием”, вынести его ей было тяжело.
Позже художница прокомментировала, что на создание картины ее вдохновили люди, “которые делают тысячи мерзостей именем религии”.
“Они могут обречь человека на смерть, загнать в угол, закидать камнями, убить. “Попытка самоубийства” – это послание о том, что мы заслуживаем остаться без бога. С моей стороны это была шутка, горькая шутка, над которой стоит задуматься”.
Когда мне было 5 лет, я точно знала, что я художник, но когда я выросла, это убеждение пропало.
В моей жизни было 20 лет, когда я абсолютно забыла о себе. Я не думала ни о чем, кроме выживания. Я воспитывала детей, содержала семью, работала физически. Такое часто бывает с женщинами в Грузии, они теряют себя из-за быта.
Я не то что не рисовала, я даже книгу не пролистала - не было ни времени, ни и средств. Мое интеллектуальное развитие просто заморозилось.
Я заново взяла кисть в 36 лет. Дети подросли, жить стало полегче, появилось больше времени. Тогда я спросила себя – что я умею, кроме материнства?
Меня часто просят рассказать о картине с богородицей – почему я ее написала. Я не могу об этом говорить. Я потому и рисую, что не все могу выразить словами.
Представьте, что было бы, если бы женщины могли тратить энергию не на на семью и домашние дела, а на собственное развитие?!
Сейчас я рисую, но все равно остаюсь домохозяйкой – моя мастерская тут же, дома, рядом с кухней. Но иногда я не могу заглянуть туда целыми днями - в кухне дел больше, там я нужнее.
Сегодня феминистам особенно тяжело в Грузии. Они воюют на два фронта – работают и дома, и на работе. Работы получается вдвое больше, чем у мужчин, а платят женщинам меньше.
Кроме этого в Грузии женщины постоянно сталкиваются с патриархальными стереотипами. Здесь многие до сих пор уверенны, что женщина родилась только для того, чтобы выйти замуж и родить детей. Живя в плену этих стереотипов, многие девушки очень рано выходят замуж, не получают образования и всю жизнь зависят от других”.
Дина Оганова, фотограф, 30 лет
Герои фотографий Дины – женщины. Для того, чтобы их снять, она много путешествует по всей Грузии и говорит, что за пределами Тбилиси встречается с другой реальностью – патриархальными обычаями, которые сохранились в регионах. Она говорит, что героини ее фотографий – сильные, но зачастую нереализованные женщины, так как обстоятельства не дали им возможности развиваться.
Ее проект называется (S)hero(es). Это фотокнига, которую она издала вместе с писательницей Саломе Бенидзе. В ней собраны истории женщин о российско-грузинской войне в августе 2008 года. Это книга о женщинах, оставшихся за кулисами войны, говорит Дина.
В детстве, когда я с моей мамой отдыхала в Боржоми, каждый раз мы останавливались в одной и той же квартире, принадлежавшей местному фотографу.
Он работал в Боржомском парке и фотографировал отдыхающих.
В том доме у меня было право делать все, что хотела, но я не могла входить только в одну комнату. Часами я сидела перед дверью этой комнаты, где фотограф проявлял фотографии, и смотрела на выходящий оттуда красный свет. Я ждала, когда он выйдет оттуда, чтобы заглянуть внутрь и хоть что-нибудь увидеть.
Когда я выросла и сказала, что хочу стать фотографом, многие говорили мне, что это не женское дело.
Сегодня я очень счастлива, что не последовала этому стереотипу. Думаю, мне очень повезло в жизни. У меня есть возможность знакомиться с интересными людьми, ездить в крутые места, рассказывать интересные истории, что-то изменить.
Почти все мои проекты – о женщинах, которые, как правило, жертвуют собой во имя кого-то или чего-то. Семья, дети, внуки, мужья – в этом состоит жизнь грузинских женщин.
В моей семье тоже есть пример такого самопожертвования. Я была маленькой, когда умер отец. Мама больше не выходила замуж и посвятила свою жизнь мне. Я говорю ей, что она не должна была так поступать, у женщины должна быть своя жизнь.
Я много путешествую и вижу, что в регионах ситуация намного тяжелее. Там женщины не знают даже того, что у них есть права. Наверное они хотели бы поднять голос, но такой возможности им не дается. Они не знают, как это сделать.
Когда я делала проект о похищенных невестах, я сфотографировала одну девушку, которая вышла замуж в 16 лет.
Ее похитили, заперли дома и не дали возможности продолжить учебу. Я часто думаю об этой девушке – что она даст своим детям? А эти дети что дадут своим?
Как можно разорвать эту цепь? Наверное, только с помощью образования, другого выхода нет.
Мой последний проект тоже о женщинах, которые потеряли мужей, детей, других членов семьи на войне.
Мы нашли одну женщину по имени Джуна, которая во время бомбежки Гори в августе 2008 года рожала в горийской больнице и родила девочку Кето.
У Марины была пекарня в селе Нули. Она была последней, кто покинул село, спасаясь от обстрелов. Перед уходом она накрыла дома стол и оставила еды грузинским солдатам, мол голодные будут.
Женщины, прошедшие войну, очень крепкие, семьи держатся на них, они спасали целые деревни. Однако их жизнь пошла таким образом, что они не смогли сказать всего, что хотели, выразить себя".
Нестан (Нене) Квиникадзе, 38 лет
В 90-х годах, когда в Тбилиси не было света, по улицам было опасно ходить, и все носили одежду одинакового темного цвета, Нене красила губы ярко-красной помадой и таким образом пыталась выделиться из окружающей однообразной реальности.
Она говорит, что и писать стала потому, что хотела делать что-то, чего не делают другие.
В ее смелых текстах женщины зачастую ведут себя не так, как “должна вести себя грузинская женщина”, из-за чего Нене часто становилась мишенью блюстителей традиций.
Мне было 18 лет, когда умерла мама. Мой отец остался с двумя дочерьми-подростками.
Эта трагедия предопределила многое в моей жизни в некотором роде послужила мне щитом.
У меня появился панический страх перед болью. Я боялась, что кто-то меня ранит, поэтому у меня включился странный механизм защиты – чтобы не доводить дело до обиды и притеснений, я защищала себя тем, что могла первой ранить и обидеть.
В многих ситуациях, в том числе в личных отношениях, я предпочитала уходить первой, из страха что мне сделают больно. Хорошо, что это время позади. От боли уйти невозможно, но тогда я наверное чувствовала себя более комфортно.
Мой отец, который был сторонником традиций, с детства рассказывал нам историю одной женщины из Кутаиси, у которой в 1937 году расстреляли отца, исключили из школы и закрыли перед ней, как дочерью “врага народа”, все двери.
Эта женщина была моей бабушкой. Она смогла переехать в Тбилиси, адаптироваться, выйти замуж и воспитать детей. Ей было все равно, что о ней думают окружающие – она ходила и в открытую курила на улице.
Прошло время, и я поняла, что эту историю нам рассказывали для того, чтобы и мы были такими же сильными.
Для меня это и есть феминизм – внутренняя сила. Хочу чтобы всех, кто может дать силу другому человеку, называли феминистами.
Знаете, о чем я жалею? Раньше авторов-женщин, художниц, всех, кто чем-нибудь занимался, критиковали более свободно. Сейчас критик сотню раз подумает, чтобы его не обвинили в неполиткорректности и женоненавистничестве.
Мне не нравится эта тенденция. Это тоже форма дискриминации и риск того, что неравноправие еще более углубится. Ты женщина, поэтому спорить с тобой бессмысленно – такой подход оскорбителен.
В Грузии многое меняется, однако женщинам все еще далеко до полного равноправия и свободы. Мне часто возражают, мол в Тбилиси таких вещей больше не происходит - имеется в виду физическое и психологическое насилие, такое мол бывает только в высокогорных селах, далеко отсюда. Мы жестоко обманываемся, потому что на самом деле рядом с нами, очень близко, девушки и женщины становятся жертвами притеснений.
Большинство моих текстов написаны именно от их лица – это истории женщин, опыт девушек, который растет от романа к роману. Для меня очень важно,чтобы каждая женщина нашла в себе силы, и если мои тексты помогут в этом хотя бы одной из них, я буду очень счастлива".
Автор проекта: JAMNews
Автор текста: Нино Гамисония
Фото: Дина Оганова,
Видео: Давид Пипия
Фото с акции протеста: Яна Корбезашвили